Пресса о фестивале

Газета "Иркутск": Бенефис Лимонова на Байкале

«При появлении Троцкого в окне все, конечно, ахали. Вождь морщился. Ахают от любопытства, а не из солидарности. Не меньше, наверное, ахали бы, а может быть и больше, если бы появился Шаляпин».

В. Аксенов «Московская сага»

Фестиваль поэзии на Байкал-2014 еще до начала ознаменовался скандалом вокруг фигуры Эдуарда Лимонова, которого организаторы пригласили в качестве участника. И тем самым «организовали» большой шум. Арнольд Харитонов даже вышел из иркутского отделения Союза писателей в знак протеста. Такого ажиотажа вокруг фестиваля поэзии на Байкале уже давно не было.

Эдуард Лимонов – автор романа «Это я – Эдичка», знаменитого своими описаниями откровенных сцен, в том числе и гомосексуального характера. Еще вспомним его партию национал-большевиков, которая была запрещена.

- Да он говорит, что Пушкин – это поэт для календарей! – возмущается моя коллега.

Но давайте все-таки позволим каждому иметь свои литературные вкусы и  пристрастия. В том числе и Лимонову. Пускай каждый любит кого угодно. Сейчас речь о другом: Лимонов приехал в Иркутск как литератор или как знаменитость, которая должна была привлечь внимание масс к фестивалю?

Если второе, то это удалось в полной мере. Признаться, я не являюсь большой поклонницей такого явления, как «медийные персоны», которых приглашают на мероприятие исключительно с целью поднять его статус. И публика, и  пресса вращается не столько вокруг мероприятия, сколько вокруг этой самой фигуры. Отчего бы тогда на фестиваль поэзии не пригласить известного автора и исполнителя Сергея Зверева с его песней: «Ах, Алла, что ты делаешь, Алла…» Тоже ведь стихи. А уж внимание он бы собрал несомненно! Шутки шутками, но, наверное, все имеет свои пределы: кому и  что пиарить?

Царь или не царь?

Главный вопрос, взволновавший умы – следует ли считать Лимонова литератором? Попробуем разобраться.

Сергей Шмидт, историк, блогер:

- Я – давний поклонник творчества Лимонова. Он прославился как автор «Эдички», «Дневника неудачника» и мог бы всю жизнь почивать на лаврах так называемой аутсайдерской литературы. И вот уже готов иконостас: вот в одном углу – Веничка Ерофеев, в другом – Сергей Довлатов, в третьем – Эдуард Лимонов… И что меня всегда потрясало: он сам «выдернул» себя из  этого стиля, вернувшись в СССР, занявшись политикой, начав писать совершенно другие произведения. И добился на этом пути серьезных успехов. Еще лет двадцать назад я мог бы сказать: Лимонов – это наш Чарльз Буковски. Но тот не создавал политических партий, не писал того, что отличалось бы от его аутсайдерских произведений. А Лимонов смог это сделать. Сейчас я считаю: Буковски – это американский Лимонов.

Светлана Батутене, редактор газеты «МК-Байкал»:

- Популярность Лимонова в основном создана им самим. Большинство тех, кто считает его выдающимся писателем, близко не знакомы с его творчеством. В романе «Это я – Эдичка», который принес автору популярность, нет новизны. Об одиночестве и отчаянии эмигранта в чужой стране до этого писали очень много. Но самое главное: цель любого творчества – гуманизм. Если произведения не служат высокой идее гуманизма, оно не может считаться литературой. Адольф Гитлер хорошо рисовал картины, но никто не называет его художником, потому что в первую очередь он известен своей антигуманной деятельностью. И националистические идеи Лимонова – тоже антигуманны.

Наш вариант ответа: на вопрос, какой из  Лимонова литератор, пусть каждый ответит себе сам, почитав его произведения. Признаюсь, я искренне пыталась читать прозу Лимонова, хотя бы для самообразования. На каком-то этапе решила, что хватит, представление получено. В отличие от того же Довлатова и Ерофеева, с  которыми Лимонова ставят в один ряд, – просто не увлекло. Ну и что? Может быть, кто-то его читает взахлеб. Но все же на вопрос, кто такой Эдуард Лимонов, большинство вспоминает его политическую деятельность. Да, Лимонов прославился как литератор, но – именно со своим «малопечатным» романом «Это я, Эдичка», который сейчас даже сам автор, мягко говоря, не считает за выдающееся творение. Получил бы Лимонов столь же выдающуюся славу со своими более поздними произведениями?

Организатор фестиваля Игорь Дронов считает приезд Лимонова большой фестивальной удачей.

- Он действительно хороший поэт и прозаик, это практически классика русской литературы. Что касается разных акций протеста: если эти люди называют себя иркутской интеллигенцией, то это очень прискорбно для Иркутска. А опыт общения со всеми «фигурантами» этого дела говорит, что Лимонов – куда более интеллигентный человек, чем они. Он очень дисциплинированный, общительный, доброжелательный. Нашей иркутской интеллигенции до него тянуться и тянуться.

Обошлось без эпатажа

Еще до фестиваля подумалось: а не превратится ли он в некий бенефис Лимонова на Байкале? Даже тем, кто поэзией никогда особо не  интересовался, будет интересно посмотреть на скандального «Эдичку». Игорь Дронов отметил, что публики в этот раз было значительно больше, чем в последние годы, но это не обязательно связано с приездом Лимонова, просто команда на этот раз подобралась действительно звездная. Однако, выходя на сцену, Лимонов вызвал… чуть более дружные аплодисменты, чем другие авторы. И после выступления его дольше всех не отпускали, расспрашивали…

Но если кто-то ждал эпатажа, скандальных выходок, то их не было. Автор читал свои стихи без пафоса, – пожилой, интеллигентный человек в очках на сцене. Кто бы поверил, что это тот самый нашумевший «Эдичка»?

И кто он сейчас – в свои семьдесят с лишним лет? Чтобы получить ответ на  этот вопрос, мы напросились к Лимонову «в гости». Утро, четверг. У  гостиницы – «предстартовое» волнение, участники фестиваля вот-вот отправятся на Байкал. Один Лимонов спокоен, в номере собрал вещи, ждет беседы. Нам-то думалось: таким людям, хлебом их не корми – только дай поговорить о своих идеях! Не тут-то было.

- Можете сказать – кто вы сейчас?

- Меня особо это не заботит. Эдуард Лимонов – и этого достаточно. Российский такой вот человек. Одновременно и политик, и писатель, и поэт, и что угодно.

- Сейчас вы совсем не похожи на человека, который стремится кого-то эпатировать…

- Я никогда никого и не эпатировал. Это ошибочное мнение. Но свои идеи я  высказывал раньше других, и незрелые умы моих соотечественников не могли их воспринять. Во время распада СССР я говорил, что нельзя оставить безнаказанно за пределами страны 27 миллионов русских – это даром не  пройдет. Подарив Украине независимость, надо было вернуть Крым, Донбасс – те регионы, которые не принадлежали украинскому языку, государственности. Тогда это было реально. И люди не понимали того, что я говорил. А теперь наконец поняли. Ничего удивительного. Есть отдельные индивидуумы, которые видят немножко вперед. Никакого эпатажа никогда не  было. просто обостренное видение и, возможно, какой-то талант предвидеть будущее.

- Зато эпатажные выходки членов НБП немало веселили публику – когда они яйцами, к примеру, бросались…

- Это был способ ненасильственной борьбы. Это именно так происходит: когда не стреляют в людей, а вот так… Другие методы есть! Да, это было. Но эта партия уже давно запрещена.

- Как вы думаете, где сейчас та публика, которая состояла в НБП?

- Многие уже давно в Донбассе.

- А вы? Готовы ли вы сейчас пойти воевать на Восток Украины?

- Я вообще на все готов, но есть вещи, которые лучше делают люди молодые. Меня трудно заподозрить в уклонении от своего долга, я отсидел в тюрьме четыре года. Если будет необходимость – безусловно, в один прекрасный день я появлюсь и на Украине. Я все-таки долго жил в Харькове. Сейчас я – один из лидеров общественного движения за помощь Донбассу. Рассказать об этом подробнее? А зачем? Вы хотите, чтобы я перечислял свои заслуги? Они несомненны.

- Все-таки в Иркутске вы оказались в качестве поэта.

- Со стихов я начинал. Потом я долгое время писал прозу, потом занимался политикой, и мне было не до стихов. А вот когда вышел из тюрьмы, то  опять стал писать стихи, что, в общем, неудивительно. В тюрьме многие пишут стихи. Это в человеке или есть, или нет – творческие импульсы, надобность в осмысливании мира. В те годы, когда я был молодым человеком, это были стихи. Сегодня, возможно, это была бы музыка.

- Вспомните что-нибудь из раннего?

- Ну! Что я, идиот, что ли? Я после этого жил такой сумасшедшей жизнью, что это все блекнет – юношеские какие-то воспоминания.

- Какую роль сейчас занимают литература в вашей жизни?

- Я мало где участвую. Вот я дальше Красноярска на восток страны я не забирался, и появилась возможность побывать на Байкале, куда меня давно тянуло.

- Что скажете о современной литературе?

- Да ничего не вижу особенного.

- А на фестивале в Иркутске кого-то из авторов можете отметить?

- Ну, что отметить? Кого отметить? У меня достаточно много врагов, чтобы я еще составлял списки «врагов народа», или «друзей народа», или лучших поэтов. Я этим не занимаюсь.

- Многие вас осуждают за то, что Лимонов признает классиков…

- Ой, вот это придумали какую-то глупость! Я отношусь к классикам так, как я считаю нужным. Еще сидя в тюрьме, я  написал книгу «Священные монстры», где я высказал свои взгляды на  личности в истории. В том числе и Пушкин, Достоевский, Булгаков… Прошло уже тринадцать лет, взгляды остались те же. Они оригинальные, парадоксальные, но, я думаю, интересные: они раздражают и заставляют думать.

Что ж, действительно, фестиваль удался. Если считать удачей беспрецедентный шум вокруг него и раскол в рядах иркутских литераторов. В Иркутске много и горячо поговорили о фестивале поэзии на Байкале. Выиграла ли от этого поэзия?

Ника Песчинская